– Солнце сверкало на курках его верных револьверов, когда шериф вышел один против толпы зомби. Он забрался повыше и сказал им, хотя зомби не понимают по-русски. Знаете, что он им сказал?
– Не-а. – Прошептала Лиза, наша младшая, высовывая нос над краем одеяла.
– Он им сказал: «Сейчас я отправлю вас обратно в ад, откуда вы и пришли!»
– Мне всегда казалось, – сказала Элен, стоя в дверях спальни, – что детей совершенно иначе спать укладывают. Откуда в сказке на ночь появились зомби?
– Мы уже выросли из Красных Шапочек и прочих Буратин. – Пожал плечами я.
– Ну да. А про зомби в самый раз. – Усмехнулась Элен и прикрыла дверь, оставив только небольшую щёлочку. Наверное, чтобы слышать, что тут у нас происходит. У Элен всё должно быть под контролем, это её «пунктик».
– Пап, ну что дальше-то было? – Тут же просил Димка. Он у нас с Элен старший.
– Что дальше было… – Сказал я. – Дальше снова пришла наша мама и настучала нам по голове за то, что мы не спим.
– Папочка, ну пожалуйста!
– Как только дорасскажу, сразу уснёте, договорились? Прямо сразу!
– Договорились…
– Итак. Вы же наверняка помните, что шериф был самым быстрым стрелком? Самым быстрым и самым метким на всей территории от Сакраменто до нашей железнодорожной станции «Заполицы».
– Да-а-а! – Прошептали дети в один голос.
– Поэтому зомби даже опомниться не успели, как он выхватил свои верные револьверы и – бах! бах! бах! – покрошил всех мертвецов в капусту.
Наступила тишина. Теперь такая тишина по ночам всегда. Разве что звякнет цепь, когда кто-нибудь проедет на велосипеде. Звонки с велосипедов давно поснимали, да так и не стали обратно прикручивать.
–Да. – Повторил я. – Всех, буквально в капусту. А детишек, которых зомби хотели съесть, – спас. И детишки вернулись домой. Вот и конец истории. Значит, что? Значит, пора спать.
***
Мне тогда только на днях исполнилось шестнадцать. Эпидемия началась неожиданно. И в этом не было ничего романтического, как иногда представляли себе некоторые выживальщики. Неизвестный вирус превращал людей в чудовищ, пожирающих живую плоть. И без разницы, кто был перед ними, родственник, друг… Всё по классике: один укус заражённого, короткий инкубационный период, жар, кашель, отёк лёгких, смерть… После которой мертвец вставал и начинал жрать живых.
Москву съели почти сразу. Не помогли ни МЧС, ни полиция, ни Росгвардия, ни войска. С другими крупными городами было, наверное, так же. А всё почему? Незадолго до эпидемии выросли госпошлины на гражданское оружие. Казалось бы, причём тут пошлины? А вот причём. Пошлины выросли настолько, что даже заядлые охотники стали избавляться от своих стволов. Быть владельцем гражданского оружия человеку со средним заработком оказалось экономически невыгодно. Когда половина зарплаты уходит на оружие, тут задумаешься, а надо ли оно тебе… Вот и остались голыми перед неупокоенными…
Это были страшные дни. Мы с родителями по счастливой случайности оказались за городом, а в это время по улицам города бродили мертвецы и ели наших друзей и знакомых. Да что там говорить, наши друзья и знакомые наверняка тоже ходили по улицам и жрали своих друзей, знакомых и родственников. Когда в посёлке появились первые зомби, мы спрятались в дачном доме и три дня никуда не выходили. Ждали МЧС или спасателей. А когда поняли, что спасать нас никто не спешит, вышли на разведку. И встретили отряд Председателя.
Первым, кто начал хоть что-то делать, был именно он. Когда всё только началось, Председатель собрал полсотни крепких мужиков, вооружил их, чем получилось, и стал искать живых, попутно истребляя мёртвых. Никто ведь ничего не понимал, информации о том, что происходит, не было. А он не ждал информации, он просто действовал. В считанные дни ему удалось зачистить территорию здоровенной базы снабжения, где было всё необходимое для выживания. Туда мы и перебрались.
Выживали, в основном, люди от пятнадцати до сорока. Детей и стариков по вполне понятным причинам съели в первые же часы зомби-апокалипсиса. За редким исключением. Например, исключение – батюшка Иннокентий. Или тот же Председатель. Кстати, если кто не знает, слово «апокалипсис» означает «откровение», а не полный, хм… конец. Получается, «зомби-апокалипсис» можно перевести как «зомби-откровение», или примерно как-то так.
Вот и у нас на базе стариков было всего человек восемь, а остальные выжившие – молодёжь и взрослые дядьки и тётки. Здоровья много, но нормального оружия почти нет. Три «калаша», доставшихся от ППСников и старый ИЖ-81, – этого было чертовски мало. Поэтому мы снарядили экспедицию, чтобы хоть как-то пополнить арсенал. Из этой-то экспедиции мы и притащили Ботаника. И это было круче даже трёх «макаровых», которые мы тоже раздобыли. На самом деле, он не был ботаником, он был программистом и, к тому же, был немного чокнутым. Как-то он ухитрился выжить один в маленьком мёртвом городке, мародёрствовать ездил на велосипеде и при этом зомби его не трогали! А ещё у него была великая цель.
В то время как вся наука мира (если такая ещё осталась) искала какой-нибудь антидот или вакцину, он направил научную мысль в другую сторону: стал изучать поведение зомби, чтобы найти их уязвимые места. Он снимал всё на видео, создавал какие-то одному ему понятные «поведенческие паттерны» и в виде кода загонял в ноутбук. Именно он и подкинул идею. И даже рассказал, где искать…
Председатель придумал своё оружие массового истребления зомби – зомбодробилку. Это был какой-то сельскохозяйственный агрегат, на который механики приварили циркулярные пилы, и всякие косы и серпы. Всё это вертелось и крутилось, и превращало бывших людей в кровавый фарш. Зомбодробилка выезжала за ворота базы, пару раз проходилась по окресностям, и всё, до следующего утра можно было ни о чём не беспокоиться.
Оживших мертвецов, между тем, прибавлялось. Они шли от Москвы, из ближайших маленьких городов и скапливались вокруг базы. Зомбедробилке уже нужно было гораздо больше времени, чтобы расчистить местность. А потом она просто застряла и сломалась. Водитель чудом ухитрился добежать до ворот. Надо было что-то делать.
Вот мы говорим: зомби, зомби. А откуда пошло? Допустим, из фильмов. Нас не один десяток лет кормили фильмами про этих зомби, вот и подошло как нельзя кстати. А теперь спрошу вас: а откуда вообще эти фильмы? Откуда вообще вся эта идея восставших мертвецов? С Гаити, скажете вы. А вот возьмём меня, например. Я про национальные негритянские верования вообще ничего не знал, а фильмы эти, про зомби которые, отродясь не смотрел. Потому как всегда предпочитал вестерны. Чтобы огнестрельные дуэли, справедливые шерифы и всё такое. Но и я, как только их увидел, ни капли не сомневался, кто это и зачем он к тебе бежит. Явно не закурить спросить. А, главное, сразу ясно, что надо делать. Тут или дерись, или беги. А кто этого не понял, тот вскорости сам захромал по улицам с кишками наружу…
Иногда мне кажется, что в истории такое уже было. Иначе откуда, например, это знание, что зомби надо убивать только в голову? Или что, например, зомби не трогают велосипедистов, просто их не видят, и всё? Из генетической памяти, не иначе. А кто-то, вроде нашего батюшки Иннокентия, объясняет это божьим промыслом. Он эту тему при всяком удобном случае вкручиваать любит. Дескать, и об Оранжевом танке в писании сказано было, и о конце света предупреждали, и, само собой, о приходе Спасителя. Знаки-то были, были, а грешные человеки просто недостаточно верили этим ребятам в рясах… А, кстати, знаете, что ни одного зомби в рясе никто никогда не видел? Как так? Загадка… А кто-то просто говорит: чуйка. Одним из людей, в которых пробудилась эта чуйка, был наш Председатель. Хотя ему в тот момент зашло далеко за пятьдесят, он оставался энергичным, остро соображал, умел управлять людьми, иногда строго, а, бывало и вовсе железной рукой. Однако получалось, что всё на благо, и поэтому люди за ним шли.
Но в этот раз чутьё изменило Председателю. Он приказал готовиться к осаде. Крепить, так сказать, позиции. Наверное, надеялся досидеть до морозов. А ещё говорят, он кого-то там увидел, за воротами, среди толпы мертвецов. И это на него особым образом подействовало… Правда же в том, что, судя по растущему числу мертвяков за забором, до морозов мы точно бы не досидели. Они как-то чуяли, что мы тут. У них своя чуйка была. А Председатель не хотел видеть очевидных вещей. Отсидимся, и всё тут. Морозы, дескать, ударят, мертвецы замёрзнут, тогда и выйдем.
Но не все с такой оборонной доктриной были согласны. Нас, особенно с ней несогласных, было четверо, все ребята лет по 16-17, кроме Ботаника, ему лет 25 было. Именно Ботанику и принадлежала идея быстренько смотаться до одного места и кое-что оттуда достать. Председатель выслушал нас, а потом послал в пешее эротическое путешествие и, конечно же, не дал нам ни оружия, ни транспорта и вообще хотел запереть, но мы убедили ещё нескольких человек, что, по крайней мере, есть смысл попробовать.
Пришлось пойти на обман. Под видом того, что собираемся починить и затащить на базу председательскую зомбодробилку, мы взяли велосипеды, две канистры драгоценного бензина, который теперь был чуть ли не на вес золота, и сбежали из-под опеки Великого Председателя.
Даже представить себе трудно, какие проклятья летели нам вслед, и какие жуткие кары должны были ожидать нас на нашем пути. А путь предстоял неблизкий. По теперешним временам 50 километров – почти пустяк. А тогда… Там как раз около полсотни километров и было, до той войсковой части, на которую дал наводку Ботаник.
Если вы думаете, что мы были какие-нибудь невероятные храбрецы, то нет. Страшно было так, что иногда казалось, справишь нужду прямо в штаны, не сходя с велика. Вот едешь ты, а навстречу – ходячий труп. Точно труп, без вариантов: позвоночник сквозь дыру на шее виден, щеки нет, одна рука до костей обглодана, а всё ж таки идёт, ходилки как-то переставляет, и даже вроде какая-то цель у его пути есть. И ты его тихонько так объезжаешь, чтобы ненароком не зацепить, потому что если зацепишь, то велик тебе уже не поможет. По крайней мере, так говорил Ботаник, а он этих самодвижущихся трупов терабайты наснимал. Мне до сих пор иногда по ночам снится: цепляю рулём зомбака, он оборачивается, а я падаю вместе с велосипедом и у меня слетает цепь. От ужаса я не могу не то что бежать, а просто встать, а он смотрит на меня своими мёртвыми буркалами, а потом направляет почерневший палец в мою сторону и ясно так, громко и чётко, произносит, словно в рацию: «Вот он!». Обычно на этом месте я просыпаюсь. Вообще, у моих кошмаров несколько привычных уже сюжетов. Один из них про то, что они (зомби) вернулись, вернулись после стольких лет, и в этом кошмаре уже есть и Элен, и Димка, и Лиза… Ладно, ну его к чёрту. Что дальше было?
А дальше была та самая войсковая часть, до апокалипсиса принадлежавшая Росгвардии. И мертвецов там практически не было. Может быть, потому, что в день, когда всё началось, всю часть отправили обеспечивать безопасность какого-нибудь депутата. Отправили, а она не вернулась… Ну, и жрать тут оказалось почти некого, вот зомби и разбрелись. Это позволило нам почти без препятствий забраться внутрь нужного ангара.
Давайте я больше не буду вас мучить и расскажу, зачем мы всё это затеяли. За год до событий одна частная фирма выиграла тендер. И заключила госконтракт по обслуживанию специальной полицейской автоматической системы, сокращённо – «СПАС». Вот так простенько и незатейливо она, эта система, называлась. С отсылкой к духовным православным скрепам, наверное. Это был предел кибернетических возможностей, шедевр научной и военной мысли. Система могла всё, что может отряд Росгвардии: разгонять политические шествия, арестовывать зачинщиков, проникать в здания, где прячутся экстремисты, и даже вести разведку. Вот такую замечательную штуку разработали учёные.
Работы подрядчик выполнил, но у государства то ли деньги кончились, то ли и не было их с самого начала, то ли заказчик посчитал, что за такую работу, да с таким названием, грешно требовать плату, но фирме так и не заплатили. А потом она вообще почему-то обанкротилась. Теперь это уже не важно. Важно то, что одним из специалистов, работавших по этой теме, и был наш Ботаник.
Он знал всё. Что где находится, как включается, ремонтные коды доступа и прочее. Но, как всегда, были нюансы: коды могли поменять, могла отсутствовать связь комплекса с нейросетью, ведь сам комплекс был только верхушкой, а настоящим «мозгом» была нейросеть, к которой он подключался. Наконец, никакой нейросети уже могло не быть как таковой. На улице ведь зомби-апокалипсис, как-никак.
Но если всё получится, говорил Ботаник, если мы запустим этот самый СПАС, то зомбям каюк. Конечно, говорил он, у системы нет программы по борьбе с зомби, но есть нечто похожее, на случай глобальной эпидемии и массовых беспорядков, а ещё она очень быстро учится. Поэтому-то он и собирал данные, в надежде всё это когда-нибудь залить в нейросеть.
***
Как мы себе вообще их раньше представляли? Ожившие безмозглые трупы, медленно бредущие по улицам и толпой нападающие на живых… Так ведь? Это только в нескольких последних фильмах зомби быстрые и кое-где даже что-то соображающие. На самом деле, всё зависит от погоды и повреждений. Если руки и ноги у зомби целы, а на улице тепло, то от такого живчика убежать очень не просто. А на холоде, да ещё если перед смертью его хорошо погрызли, это будет типичный киношный мертвец, медленный и печальный. А вот никакого рычания или воя перед атакой они не издают, так что ты иногда до последнего момента не знаешь, что тебя сейчас начнут есть…
***
Кстати, вот ещё что забыл рассказать. Вместе с выжившими представителями старшего поколения выжил и доктор из больницы. Правда, доктор он был специфический: врач-венеролог. Но тут не до капризов, сами понимаете. Так вот, он как-то сказал, что у зомби сохраняется нормальная зрачковая реакция на яркий свет. А это, дескать, означает, что мозг у них не совсем мёртвый, и, значит, есть шанс их как-то обратить назад, в людей. Очень они с Председателем на этот счёт спорили и так ни до чего и не доспорились. Всё тогда решила зомбодробилка. Как бы то ни было, а зомби на свет реагировали бодро.
***
Конечно, пока запускали генератор и разворачивали какую-то там специальную антенну, мы здорово нашумели. А когда на «СПАС» пошло питание, зажёгся ещё и десяток ярких прожекторов. Видно было километров за десять, особенно если по ночам кругом ни единого огонька. И зомби пошли сюда, ориентируясь на зарево как на путеводный маяк. Шли они не только из воинской части, но и с территории жилого городка, и откуда-то из посёлков. Поэтому через некоторое время мы оказались в плотном кольце мертвецов.
А «СПАС» всё не хотел включаться. Ему то одни данные нужны были, то другие, то какие-то модули отваливались. Ботаник колдовал над системой часов пять, только что в бубен не бил. И, наконец, система заработала! Пошло тестирование, а зомби всё прибывали и прибывали. Потом система сказала, что готова к работе. Ботаник жмякнул нужную клавишу, и понеслось.
Бронеконтейнеры, тихо-мирно стоявшие прямо во дворе, открылись и оттуда выехали штук двадцать боевых роботов, натурально предназначенных для уличной войны и борьбы с демонстрантами. Роботы пожужжали своей оптикой, увидели толпу зомби, обработали увиденное и построились в боевой порядок.
«Внимание! – Донеслось из громкоговорителей. – Митинг не санкционирован! Ваши требования противозаконны. Пожалуйста, разойдитесь и проследуйте в карантин!» Но зомби, конечно, и не думали расходиться, и тем более следовать в карантин. Они и требований-то никаких не выдвигали, кроме одного: сожрать как можно больше живых. Мы забрались на крышу ангара и стали наблюдать за событиями, потому что больше ничего нам уже не оставалось.
Между тем, система приняла решение на разгон зомби-митинга. Роботы бросились в атаку. У них было по четыре руки, по две с каждой стороны, и в каждой они держали по резиновой дубинке. Этими дубинками роботы стали молотить зомби куда придётся, стараясь рассеять толпу и обратить в бегство. Ещё они брызгали в них слезоточивым газом и били разрядами из электрошокеров. Некоторых мертвецов, вероятно, считая зачинщиками, хватали и спутывали пластиковыми стяжками. Выглядело эффектно.
Поначалу у роботов даже что-то получалось. А потом роботы скисли, один за другим, все двадцать. Иссякли батареи шокеров, кончился газ и пластиковые стяжки. И вскоре стало ясно, что СПАС надежд не оправдал. Нам наступала настоящая хана. Может, и не сразу, но уже скоро.
У нас с собой, конечно же, было кое-какое оружие: пожарный топор, самодельный дробовик из двух труб, ну, и пара молотков. Но в данных обстоятельствах смешно было даже думать, что мы сможем прорваться. Однако помощь пришла откуда не ждали. Со стороны улицы донёсся лязг. И на территорию части, ломая забор, въехал настоящий танк. Да не какой-нибудь, а оранжевый! С башни ударил пулемёт и очень хорошо проредил ряды неупокоенных. А ещё танк вовсю маневрировал и давил их гусеницами. Когда зомби на ногах осталось поменьше, открылся люк и оттуда высунулся мужик в танкошлеме и сказал в мегафон: «Эй, там, на крыше. Бегом на броню!»
Мы поняли, что другого шанса не будет, и быстренько попрыгали прямо на оранжевую башню. И Оранжевый танк резво покинул закровавленный двор, по которому ещё бродило и ползало достаточно мертвецов.
***
Да, это был тот самый майор Белов, которого записали в герои и змееборцы, навроде Георгия Победоносца… Майор на своём Оранжевом танке. Он, так же, как и Председатель, собирал выживших и упокаивал нежить. Но только, в отличие от Председателя, у него было три танка, взвод бойцов, куча боеприпасов и цистерна с топливом.
Нас осмотрели на укусы, взяли анализ крови и записали в отряд. Мы рассказали майору нашу историю. Большой анклав выживших, да ещё на территории продовольственной базы, не мог не заинтересовать военных. Когда танки подходили к базе, Председатель держал последнюю линию обороны практически врукопашную. Можно с уверенностью сказать, что майор и там всех спас. Он спас и моих родителей, за что я вечно буду ему благодарен…
Как он выглядел? На портретах его рисуют чуть ли не как исполина, с широченными плечами и нордической челюстью. На самом деле, Белов был, — да, был белобрысым, но обычного среднего роста. И лицо у него было немного детское такое, без героических подбородков. Общался просто. Матом, бывало, ругался. Бойцы его любили, как я не знаю кого. Майор шёл аж от самого Питера. Говорят, что именно там всё и началось. Странная история, но её я тоже расскажу.
Вроде бы какой-то трудолюбивый продавец шавермы зарубил топором двух нигерийских проституток. А они потом восстали, этого шаурмячника выследили и в подворотне натуральным образом загрызли. Ну, что было дальше, можно легко догадаться… Впрочем, это легенда. Я бы не очень ей доверял, хотя за этим определённо что-то стоит. Может, какая-нибудь магия Вуду, вышедшая из-под контроля?
Вернёмся к Белову. Майор, когда понял, что происходит, сколотил из сослуживцев мобильный отряд, вооружился как мог, разработал грамотную тактику, добавил к ней свою чуйку, и стал тем ядром, вокруг которого сплотились не просто выжившие, а наиболее активные бойцы. Те, кто не ждал спасения, а был готов сам очищать землю от ходячих мертвецов. И освобождать жизненное пространство для своих будущих детей. Головной танк, на котором ездил он сам, майор выкрасил в оранжевый цвет. Какой-то в этом смысл, конечно, был: мертвецам всё равно, а людям вроде как символ спасения и сразу понятно, куда бежать.
А ещё Белову очень кстати пришлись собранные Ботаником данные. На них вся дальнейшая тактика и строилась. Так началась Эра Истребления Зомби. А мы, скромные парни, стояли у её истоков. Мы наравне с военными ходили в рейды, давили нечисть, и впереди нас ехал майор на своём Оранжевом танке. В одном из рейдов я встретил Ленку, свою Элен. И дальше мы уже не расставались.
Мы были безжалостны к нежити. Тотальное истребление. Лучше не скажешь. Пылали санитарные костры, наполняя воздух смрадом горящих покрышек и мёртвой плоти. Выжившим людям раздавали оружие и инструкции. Потом вдруг настала аномально длинная, лютая зима, когда столбики термометров подолгу заклинивало на минус сорока пяти… Она длилась три года. Именно зима помогла извести ходячих мертвецов под корень. Мои родители эту зиму не пережили…
Потом была Эра мародёров, Эра войн за ресурсы, и, наконец, Эра закона и порядка. Люди снова могли просто жить. Растить детей, сеять, строить. Думать не только о еде и опасности, но и книги понемногу писать. Появилось новое правительство, взамен съеденного. Вот уже десять лет с тех пор прошло, подумать только!
Отец Иннокентий стал серьёзным духовным лицом, ездит на автомобиле, а не как все, на велосипеде. Причём непонятно, откуда дровишки. Прихожан в храмах нынче не так чтобы много… Председатель стал народным депутатом. Народ доволен.
А майор… Майор Белов погиб во время одной из зачисток. Злые языки болтают, что он стал не нужен и неудобен. Вот его и послали в самое пекло, на распоясавшуюся банду. Там его ожидала засада и у них был гранатомёт. Оранжевый танк подбили. По легенде, майор до последнего отстреливался с горящей башни из двух пистолетов, пока не закончились патроны… Как и положено, после смерти его наградили орденом Героя и вписали в учебники. Дети рисуют Оранжевый танк ко Дню Победы над зомби. А портреты майора Белова, Спасителя России, висят в каждой школе.
Но, знаете, каким бы мир ни казался мирным, никто, ни один человек теперь добровольно не расстанется с оружием. Пытались даже это дело прописать в законе, но чиновники всполошились: а вдруг народ попутает берега и решит направить оружие против них, честных слуг народа? И что тогда? Ведь систему «СПАС» так и не удалось снова заставить работать. Сломалась она капитально, хотя и пытались чинить. Думаю, тут не обошлось без нашего Ботаника… Пропал Ботаник три года назад. Думаю, с ним всё в порядке. Просто не хочет участвовать во всей этой возне, дескать, соратник Белова, тоже спаситель России и всё такое. Но, главное, мне думается, тут в другом. Ладно, по крайней мере, никто ещё не заговорил о том, что пора народ потихоньку разоружать. Так и живём. И эта жизнь, как ни странно, лучше той, которая могла бы быть, если бы не «зомби-откровение»…
И если бы не майор на своём Оранжевом танке.
