Снайпер — это круто и чуть-чуть страшно. Это один выстрел и один труп, врагу в глаз через прицел и ещё много всякого разного. Что из этого правда и кто это вообще такие?
Table of Contents
«Один выстрел — один труп»: 5 мифов о снайперах
«Википедия» говорит, что сна́йпер (англ. sniper) — специально подготовленный и в совершенстве владеющий своим оружием профессиональный военный или полицейский стрелок, привлекаемый для решения огневых задач на расстояниях и в условиях, требующих особых навыков и высокого уровня индивидуальной стрелковой подготовки. Если кратко — человек, умеющий точно стрелять в «особых условиях». Фокус только в том, что эти условия могут быть очень разными, соответственно могут различаться наборы навыков и потребного оснащения.
Но мы не будем погружаться в вопросы, про которые написано много умных книг, а просто попробуем посмотреть на несколько мифов, связанных со снайперами.
1. Снайпер — это «один выстрел — один труп»
Да, бывает и такое. В том смысле, что шанса на второй выстрел может и не оказаться — скажем, вспугнутый террорист убьёт заложника или нажмёт большую красную кнопку. И тогда всё — миссия провалена.
Но это главным образом специфика «полицейских» снайперов. В ходе боевых действий от одного выстрела редко зависит решение боевой задачи, и в большинстве случаев при работе по «снайперским» целям на поле боя (вражеский наблюдатель, расчёт пулемёта или ПТРК, просто отдельный вражеский боец, заслуживающий пули) будет возможность сделать второй и даже третий выстрел. А может быть и такая ситуация, что стрелять в принципе придётся много — например, когда нужно «прижать» противника на дальности, недоступной обычным пехотным винтовкам и автоматам.
2. Настоящая снайперская винтовка — только магазинная
Из предыдущего пункта автоматически следует, что выбор оружия для снайпера напрямую зависит от решаемых им задач и что оружие, которое оптимально подходит для снайпера из группы по освобождению заложников, не всегда будет таковым для войскового снайпера или спецназовца.
3. Снайпер легко бьёт врага на километр
Да что там километр! С современными крупнокалиберными винтовками рекорд канадского снайпера в Ираке составляет три с половиной километра! Правда, из соображений безопасности подробности данного выстрела не раскрываются, но канадская армия клянётся и божится — мол, да, мы видели это своими глазами и даже записали всё на камеру.
Но вообще с подтверждением снайперских рекордов все обстоит относительно просто лишь в полицейских операциях, когда успешно поражённая цель сразу же попадает в цепкие руки экспертов-криминалистов. В условиях же боевых действий чаще всего снайпер или его напарник могут лишь видеть, что вот торчала голова за бруствером, или шёл себе солдат по делам — а теперь не торчит и не идёт.
Реальное подтверждение как снайперскому счёту, так и заявленным условиям стрельбы можно получить, лишь изучая списки потерь противника на участке ответственности снайпера. И вот тут могут возникнуть интересные коллизии — как, например, с финном Симо Хяюхя, который за одну неделю в конце декабря 1940 года записал себе на счёт почти сто красноармейцев. Однако если посмотреть сводки потерь частей РККА, действовавших на том участке, то получится, что бойкий финн в одиночку нанёс «красным» столько же потерь, сколько два полных батальона финской армии на том же участке боёв.
Свежо предание, да верится с трудом.
Так что «коэффициент пи», равно как и «охотничьи метры» в отчётах снайперов, никто не отменял, особенно в пересказе профессиональных пропагандистов во время войны или просто «причинения демократии».
4. Не думай о «минутах» свысока
При разговоре о снайперских винтовках диванные эксперты очень любят рассуждать о «минутных винтовках», «субминутных винтовках» и о том, что «СВД с ее трёхминутной точностью — не снайперская». О чём они вообще?
Если очень кратко, то «минута» — это одна угловая минута: мера раствора объёмного угла, основанием которого является круг на мишени, в который попали все пули серии. Так получилось, что одна угловая минута почти точно соответствует одному дюйму на 100 ярдах или 30 миллиметрам на 100 метрах. Удобно и наглядно.
Проблема в том, что стреляют эти «минуты» в лучшем случае сериями по пять выстрелов, а иногда по четыре и даже три. Тогда как с учётом сложной науки статистики оценить рассеивание можно лишь по достаточно большой выборке — обычно это несколько серий по 20 выстрелов в каждой. При этом измеряют не максимальное рассеивание, а всякие странные и сложные сигмы, R50, сердцевинные полосы и прочие высокие материи, о которых нужно говорить отдельно. Серии же по три-пять выстрелов хороши только для отсеивания заведомо плохих стволов или патронов, поскольку ясно, что если первые три-пять пуль полетели «как попало», то дальше лучше уже не будет, а только хуже.
Ну кому может понадобится всадить три-пять пуль в одну неподвижную мишень на одной дальности, за исключением рекордных пострелушек по мирно курящему хаш овцепасу с ржавым АК где-нибудь в горах Афганистана?
Тут речь может идти либо об одном выстреле по одной цели (полицейский снайпер или охота за вражеским наблюдателем в окопах), или же о стрельбе по целям размером от бегущего солдата до высунувшейся из-за бруствера каски в непредсказуемых условиях. То есть нужно, чтобы с высокой вероятностью на заданной дистанции снайперский комплекс (винтовка + патрон + прицел) обеспечивал поражение цели нужного типа (головная, грудная, «пулемёт» и т. п.). А о какой высокой вероятности можно говорить по трём и даже пяти выстрелам?
5. Любой меткий стрелок может быть снайпером
Любой снайпер — это по определению меткий стрелок. А вот насколько верно обратное? Может ли условный спортсмен-биатлонист или охотник стать хорошим снайпером?
Да, в теории может. После серьёзной подготовки. Ибо тот же биатлонист всегда стреляет на заведомо известную дистанцию, ему не надо маскироваться, рассчитывать вертикальные поправки на дальность, а выход на позицию стрельбы у него определяется только скоростью.
Охотник? Даже если мы говорим не о стрелке-«дробомётчике», палящем из полуавтомата по взлетающим на 30-40 метрам гусям, а о любителе горных охот, для которого выстрел на 300-400 метров с перепадом дальности и с сильным боковым ветром — обычное дело, всё равно за скобками остаётся сложная наука тактики и выживания на поле боя. Разумеется, из любителя горных охот или добычи глухаря с винтовкой снайпера сделать куда легче и быстрее, чем из опытного бойца Counter Strike, PUBG или Rainbow 6.
Ты можешь бить в глаз кабана, но еще ни один кабан не вызвал на охотника миномётный обстрел.
— Григорий Пастушков, полевой эксперт в запасе
От охотника до эффективного снайпера, что на войне, что в полиции, — дистанция немалого размера.
Максим Попенкер |
