Самосаботаж, или зачем тебе враги, если у тебя есть ты сам?

Почему мы едим на ночь, опаздываем на важные встречи, звоним своим бывшим? Ровно потому же, из-за чего ставим себе трудно выполнимые цели, не даем расслабиться ни на минуту и постоянно выискиваем недостатки. Причина у всех этих разных, на первый взгляд, явлений — одна.

С такими друзьями враги не нужны — гласит старинная русская пословица, а психотерапевты переделывают ее на свой лад: «Зачем тебе враги, если у тебя есть ты сам?» В американской терапевтической традиции поведение, когда лучше недруга самому себе и придумать нельзя, называется self-sabotage.

Заявляя о стремлении к цели, ты делаешь все, чтобы ее не достигнуть.

Твоя последняя сигарета бесконечна, спортзал всегда будет завтра, а работа постоянно откладывается на потом. К хроническим формам самосаботажа относятся: переедание, в том числе булимия и анорексия, чрезмерная любовь к алкоголю, способность ввязываться в драки — одним словом, любое поведение, направленное на самоуничтожение. Социально приемлемые трудоголизм и несложившаяся личная жизнь — из их же числа.

Самосаботаж — термин в психологии относительно новый, появился около десяти лет назад, когда психологи отметили, что люди за тридцать предпочитают не взрослеть. Психолог Людмила Петрановская называет это травмой целого поколения, воспитанного гиперответственными, рано расставшимися с детством людьми.

Это общая проблема современного общества. Но она разрешима. Эрих Фромм считал, в человеке в принципе заложена жажда к самоуничтожению. А вместе с ней — довольно сильный инстинкт самосохранения. Поэтому убиваем мы себя, конечно, всеми известными способами, но не до конца, как бы понарошку. Например, курением. Но не сразу. И хотя мгновенная наглядность вреда никотина отсутствует, подспудно знаем: он отнюдь не полезен для здоровья — и оттого дымим с особым удовольствием.

Мы говорим: «Как-то все по-дурацки складывается», сетуем на внешние обстоятельства, не догадываясь, что все эти обстоятельства провоцируем сами.

Это поведение — результат воспитания контролирующих, не принимающих родителей. Таким людям не комфортно в ситуациях, когда все складывается удачно. В их картине мира, усвоенной с детства, небо всегда серое, мама недовольная, а за любое счастье надо расплачиваться. И чтобы вернуть себе это удобное, привычное состояние, они начинают саботировать свою жизнь: забывать о важных встречах, придираться к любимому человеку, брать в долг огромные суммы — лишь бы вернуть эту жизнь в привычное, на грани выживания, состояние.

В шведском мультфильме «Три разбойника» девочка-сирота категорически отказывается жить в приюте, где дети должны с утра до вечера батрачить на свекольном поле, а за низкую выработку директриса лишает их обеда, повторяя при этом как мантру: «Не будет свеклы — не будет любви». «Саботажники» и есть дети из этого самого приюта, которые понимают: нужное количестве свеклы им все равно не собрать. Чувство, будто финиш недостижим, преследует такого человека всю жизнь. Поэтому как только все его дела по каким-то не зависящим от него обстоятельствам приходят в порядок, он начинает ощущать смутную тревогу: значит, вот сейчас-то и наступит самое страшное — и предпочитает тут же все разрушать.

Так в ежедневнике появляются невыполненные дела, долги банку растут, а отношения с партнером приближаются к разводу. «Саботажники» редко создают крепкие семьи и строят хорошие карьеры. В знаменитом «зефирном тесте четырехлетних» Колумбийского университета именно они съедают сладость сразу — сама идея отложенной и увеличенной в связи с этим в два раза выгоде — не из их картины мира, она противоречит всему их жизненному опыту: отложенное вознаграждение никогда не случается.

Счастье далеко

Как правило, «саботажники» — люди с дезорганизованным типом привязанности, утверждает американский психолог Нэнси Мак-Вильямс, то есть близкий партнер для них источник радости и тревоги одновременно: они и «прилипают» к своим половинам, и «кусают» их, не уверенные в том, что могут доверять им. Любая попытка любимого человека как-то заявить о своем неудовольствии в отношениях хоть чем-то тут же воспринимается как отвержение и приводит к взрыву неконтролируемых эмоций.

Близость — одна из самых пугающих для «саботажников» материй.

Именно поэтому из них получаются лучшие «ТРОЛЛИ», то есть мастера навязчивых и не совсем умных шуток, подколок собеседников, провокаций, скандалов.

Если же им хватает сдержанности не подшучивать над другими, они всегда преисполнены самоиронии: если верить их словам, они тролли а ля натюрель — страшные, кривоногие и тупые, да еще и изо рта воняет луком. Такой подход позволяет снизить уровень жизненных ориентиров — «ну кто меня такого возьмет на хорошую работу/замуж и т. д.». «Подобная ирония — не его собственная, — говорит профессор психологии Леон Зельцер. Этот человек просто заученно повторяет все те слова, что слышал от родителей: «Ты тупой/некрасивый/ неловкий и так далее».

И это один из показателей глубочайшего внутреннего конфликта ребенка с родителем, которому он в свое время очень хотел доказать обратное, но не смог. Как правило, чувство собственной неполноценности не сглаживается никакими победами — человек все равно будет сознательно или подсознательно организовывать себе доказательства родительской правоты. И каждая неудача только подтвердит: мама или папа в свое время были правы».

Главная проблема «саботажников» — делать, с одной стороны, все, чтобы стать «хорошими» для всех, с другой — понимать недостижимость поставленной цели.

Это приводит к постоянной игре, названной Эриком Берном «загнанная домохозяйка»: пытаясь одновременно играть все роли, «саботажник» уже в момент понимания невозможности этой миссии взваливает на себя еще одну задачу, которая и становится тем самым перышком, переламывающим спину верблюду. Сказать «я не смогу, я не справлюсь» для подобных людей — просто нереально: отказ покорить очередную вершину означает добровольное отречение от вероятного вознаграждения. И даже осознавая, что соглашается на непосильную задачу, «саботажник» до последнего не признается, что не в состоянии ее решить. Должен же он получить свою порцию «порки»!

Операция «найти и обезвредить»

«Когда-то в детстве вы очень страдали от того, что родители вас не замечают, и, возможно, сказали себе что-то вроде «лучше бы меня вообще не было», — говорит Леон Зельцер. Или, что еще хуже, вам это в сердцах заявила мать, когда у нее сдали нервы. Обронила — и забыла, но на подсознательном уровне у тебя запустилась программа самоуничтожения, которую уже не контролируешь». Именно поэтому у «саботажников» так часты травмы — человек легко сдает собственное тело в качестве «отступного» судьбе. А точнее, внутренней бомбе с часовым механизмом.

В каждом акте самосаботажа есть борьба между двумя стремлениями — осуществить и не осуществить задуманное. И если побеждает второе, нужно задать себе вопрос: а для чего мне это нужно? Марина Аксенова приводит классический пример с «диетой, которая не начинается»: «В любом случае, хорошо сперва дофантазировать, какой будет жизнь, когда все случится: девушка похудела, стала привлекательнее, на нее обращают внимание молодые люди… и вот тут выясняется, что ей этого как раз и не надо! Она боится этого внимания и мужчин как таковых, а также отношений с ними. Ее полнота помогает ей оставаться в безопасности, вдали от любых партнерских отношений».

Главный друг самосаботажа — чувство безопасности, которое мы мучительно боимся потерять.

И так как любое достижение связано с выходом из зоны комфорта, потерей привычной стабильности и мягкой соломы под любимыми местами, то и даётся оно не всем — гораздо спокойнее остаться менеджером на маленькой зарплате, полноватой серой мышкой, одинокой старой девой или просто смотреть на своих товарищей, катающихся на горных лыжах, из окна кафе за бокалом глинтвейна.

Источник